Дорога шамана - Страница 59

В этот прощальный вечер мне впервые разрешили проводить Карсину в столовую. Большую часть дня она и мои сестры сидели наверху, пока слуги метались по всему дому с совершенно невообразимым количеством только что выглаженного белья и кружев. Когда перед самым обедом девушки спустились вниз, перемена, произошедшая с ними, была поразительной. Я едва узнал своих Ярил и Элиси, не говоря уже про Карсину. Мать часто говорила моим сестрам, что их нежная кожа и светлые волосы будут особенно выгодно смотреться в ярком обрамлении — и потому сегодня младшая выбрала для своего наряда голубой цвет, украсив шею темно-синей ленточкой, а старшая — золотистый.

Карсина же, напротив, была в платье, казалось окружавшем ее бледно-розовым облаком, чуть темнее ее кожи, и этот цвет напомнил мне внутреннюю поверхность раковин, хранящихся в кабинете отца. Спереди ее туалет украшали пенные кружева, скрывавшие грудь. Увидев Карсину, я чуть не задохнулся. Мою нареченную представили сегодня как взрослую женщину, и на нее могли смотреть все мужчины, собравшиеся в зале. От подобных мыслей я еще больше захотел стать ее опорой и защитником. Всякий раз, когда поднимал во время обеда глаза, я видел, что она смотрит на меня, и чувствовал себя неотесанным мужланом, который пялится на ее красоту. Выйдя по окончании трапезы из-за стола, я услышал, как она что-то тихонько прошептала Ярил, и они рассмеялись, а я отчаянно покраснел. Отвернувшись, я с удвоенным усердием принялся отвечать на вопросы жены отставного полковника Хэддона, интересовавшейся, какая жизнь меня ждет в Академии.

Вскоре начались танцы, и я осмелился пригласить Карсину. Мы чинно кружились, как приличествует неженатым людям, но я не упускал случая задержать ее руку в своей или коснуться обтянутой шелком талии, соблюдая, конечно, правила приличия, принятые в обществе. И естественно, я не мог не думать о том, что эта девушка разделит со мной мою судьбу. Я не осмеливался на нее смотреть, потому что она все время мне улыбалась. Запах гардении, плывущий от волос Карсины, наполнял все мое существо непонятным трепетом; глаза моей нареченной сияли, точно алмазы, украшавшие ее прическу. В груди у меня все сжималось, я опасался, что опозорюсь, потеряв сознание от счастья. Думаю, все, кто смотрел на нас, видели мое волнение и нежность к этой чудесной девушке, а также горячее желание защитить ее любой ценой. Потом мне пришлось передать ее руку другому кавалеру, а моя новая партнерша наверняка сочла меня ужасно неуклюжим.

Вечер был устроен в мою честь, и я изо всех сил старался вести себя, как подобает хорошо воспитанному сыну хозяина дома. Я танцевал с матронами, знавшими меня с самого детства, развлекал их разговорами, благодарил за поздравления и пожелания успеха на военном поприще. Когда я передавал бокал вина миссис Грейзел, жене фермера, владевшего большим наделом земли к югу от Широкой Долины, я увидел, что Ярил и Карсина тихонько выскользнули в освещенный фонарями сад. Вечер выдался теплый, и после танцев всем было жарко. Неожиданно я решил, что короткая прогулка по саду, где я смогу немного отдохнуть от музыки и бесед с гостями, будет очень кстати. Выслушав рассуждения миссис Грейзел об очищающем воздействии на кровь петрушки, которую она добавляет в еду своим сыновьям, я вежливо извинился и отправился на террасу, выходившую в сад.

Вдоль дорожек были расставлены разноцветные фонарики, на клумбах цвели последние летние цветы, а вечер выдался неожиданно теплым для этого времени года. Я увидел Росса, сидевшего со своей невестой на скамейке в зеленой беседке, оплетенной ветвями плакучей ивы. Он имел полное право находиться с ней наедине, ибо об их помолвке было объявлено несколько месяцев назад. Я надеялся приехать весной из Академии, чтобы принять участие в свадебных торжествах.

Роджер Холдтроу шел по тропинке в полном одиночестве, и я решил, что он ищет Сару Мэллор. Об их помолвке еще не было сообщено официально, но, поскольку поместья их родителей граничили друг с другом с тех самых пор, как они появились на свет, считалось, что они станут мужем и женой.

Я заметил Ярил и Карсину — они сидели на скамейке около пруда, обмахиваясь веерами, и о чем-то тихонько разговаривали. Мне ужасно хотелось к ним подойти, но я все не мог решиться, пока не увидел, как с противоположной стороны появился Кейз Ремвар. Он изящно поклонился обеим девушкам и пожелал доброго вечера. Моя сестра выпрямила спину и, видимо, мило пошутила, поскольку Ремвар весело расхохотался. Карсина тоже засмеялась. Однако неженатому молодому мужчине не следовало находиться в обществе незамужних барышень, и, заботясь о добром имени сестры, я подошел к компании.

Ремвар весело поздоровался со мной и пожелал удачного путешествия на запад и успехов в Академии. Он был первым сыном и наследником титула своего отца, и когда он заявил, будто тоже хотел бы куда-нибудь уехать, я усомнился в его искренности. По его словам, он с радостью отправился бы в чудесное путешествие, вместо того чтобы оставаться дома и выполнять обязанности, выпавшие на его долю.

— Добрый бог решает, кем мы должны стать, — ответил я ему. — И я не завидую наследству моего старшего брата или судьбе младшего, который станет священником. Я буду тем, кем мне суждено быть.

— О да, наша судьба предопределена. Но почему человек не может иметь несколько предназначений? Твой отец был солдатом, а теперь он лорд. Почему наследник не может быть поэтом или музыкантом? Сыновья-солдаты из благородных семей ведут дневники, где делают рисунки, верно? Получается, что ты не только солдат, но к тому же писатель и натуралист.