Дорога шамана - Страница 181

181

— Я попробую твои фрукты, дорогая! — взревел он, опустил лицо к подносу и принялся издавать громкие чавкающие звуки, а женщина закинула голову назад и весело расхохоталась.

Через мгновение я все понял. То, что я принял за платье с корсажем и кружевными рукавами, оказалось мастерским рисунком, выполненным прямо на коже женщины. А «персики» на «подносе» являлись не чем иным, как напудренными грудями, окруженными восковыми фруктами, которые удерживала тонкая материя. Она была практически обнаженной. Я с трудом сдержал удивленное восклицание, но все же рассмеялся вместе с толпой.

Женщина извивалась и визжала, подставляя незнакомому здоровяку сначала одну грудь, потом другую. Он нежно укусил сосок и игриво тряхнул головой, отчего «торговка» радостно вскрикнула. Никогда прежде мне не доводилось видеть, чтобы толпа зрителей столь весело приветствовала такую невероятную распущенность. И тут я представил себе в подобном месте Эпини, и улыбка сползла с моего лица. Удивительное зрелище заставило меня забыть о кузине. Я повернулся к развратникам спиной и начал решительно пробираться сквозь толпу. Я понимал, что должен побыстрее найти свою кузину.

Вот только где ее искать?

Повсюду было полно людей. Стоило мне поднять локоть, как он тут же натыкался на чей-нибудь бок. Толпа медленно перемещалась, и мне ничего не оставалось, как двигаться вместе с ней. К счастью, я был достаточно высок, но экстравагантные шляпы и парики окружали меня, будто настоящий лес. Нигде не было видно свободного пространства, и меня несло вместе со всеми, словно обломок кораблекрушения в океане распутства.

Большая площадь находилась в самом сердце Старого Тареса. Вокруг нее располагались самые красивые дома столицы, здесь кипела деловая жизнь города. Свет сиял во множестве окон, и всякий раз, когда распахивались двери, оттуда вырывались музыка и смех. Несмотря на холод, люди стояли на балконах с бокалами вина в руках и смотрели на волнующееся море легкомысленного веселья. Весь город охватило праздничное настроение, всем хотелось отметить самую длинную ночь года. Богатые собирались в своих роскошных домах, где давались балы, маскарады и великолепные обеды, а на улицах, как умели, веселились бедняки.

Чем ближе я подходил к главной площади, тем оглушительнее становился шум. Тысячи голосов одновременно пытались перекричать громкую музыку, и эту какофонию звуков умудрялись перекрыть вопли лоточников, продающих всякую снедь. До меня долетали аппетитные ароматы, и мне вновь ужасно захотелось есть. Когда толпа выплеснулась на площадь, стало немного свободнее. Мне удалось подобраться к прилавкам, за которыми продавали мясо на шампурах, жареные каштаны в кульках и горячий картофель, запеченный прямо в кожуре. Я купил всего понемногу, заплатив тройную цену, и поел, стоя посреди толкающейся и кричащей толпы. Невзирая на сегодняшние потрясения, еда доставила мне необыкновенное удовольствие, и будь у меня время, я бы потратил еще кучу денег на вторую порцию.

На Большой площади было семь фонтанов. Я устремился к ближайшему и забрался на край чаши. И только теперь я сумел разглядеть, что происходит вокруг. Мне стало немного страшно, но при этом я ощутил, как мне передается возбуждение толпы. Потоки людей заполняли огромную площадь, а потом растекались по идущим в разные стороны улицам. С одной стороны играла музыка, и люди весело танцевали. С другой — устроили какие-то гимнастические соревнования. Люди взбирались один другому на плечи и таким образом строили пирамиды, пытаясь дотянуться до черного ночного неба. Не приходилось сомневаться: как только стоящие внизу не выдержат нагрузки, те, кто находился на самом верху, упадут и получат серьезные ушибы. У меня на глазах одна из пирамид развалилась под громкие вопли несчастных и радостные крики их соперников. Но уже через несколько мгновений кто-то начал строить новую пирамиду.

За площадью находилась спускавшаяся к реке зеленая лужайка, где стояло множество ярких шатров, брезент которых яростно трепал холодный зимний ветер. Спинк написал мне, что Эпини обещала найти его именно там. Однако я сильно в этом сомневался. Никогда прежде я не видел такого количества людей, заполнивших все свободное пространство. Тем не менее я соскочил с каменной чаши фонтана и устремился в сторону лужайки. Толпа была слишком плотной. Иногда я был вынужден обходить большие группы зрителей, наблюдавших за очередным представлением. Перемещаться быстро при таком скоплении народа было попросту невозможно. Но я все время смотрел по сторонам, надеясь заметить Спинка или Эпини. Свет был неровным, люди в масках и капюшонах постоянно двигались, музыка и гомон голосов оглушали.

Зеленое стало коричневым — в эту ночь ухоженные лужайки всегда превращались в вытоптанные пустоши. Освещение там, куда я добрался, было не таким ярким, хотя вокруг шатров горели огни. Всполохи факелов танцевали на разноцветной парусине бесчисленных шатров и озаряли яркие афиши, зазывалы в диких одеяниях пронзительно кричали, заманивая зрителей на свои представления. Из одного балагана я услышал рев диких зверей, а плакат перед входом обещал, что здесь я увижу «Всех Крупных Хищников, Существующих в Природе!». Возле следующего шатра мне шепотом сообщили, что ни один мужчина не приблизится к разгадке природы любви до тех пор, пока не увидит танцовщиц из Сайниза, показывающих танец Летящих Листьев, что следующее представление начнется через пять, всего лишь через пять, через пять коротких минут и мне следует поторопиться, поскольку скоро все передние ряды будут заняты. Я прошел мимо, уверенный, что Спинка и Эпини здесь не будет.

181