Дорога шамана - Страница 129

129

Мы услышали, как Эпини заканчивает свои наставления:

— …просто скажи, что ты не станешь ее носить, Колдер. Неужели твой отец не понимает, как глупо ты выглядишь в форме кадета? Только через несколько лет, когда подрастешь, ты сможешь носить ее по праву. Создается впечатление, будто ты устроил маскарад в детской! Посмотри на меня. Я старше тебя, однако ведь не одеваюсь как придворная леди или замужняя женщина!

Щеки Колдера заметно порозовели. Он стоял, закусив нижнюю губу, словно боялся, что она задрожит, а увидев нас со Спинком, наградил обоих мрачным взглядом, как будто мы были виноваты в том, что стали свидетелями этой сцены. Он щелкнул каблуками, поклонился Эпини и сказал:

— Я буду ждать встречи с вами на озере Форор на празднике весны.

— Посмотрим, — неопределенно ответила она, отвернулась от него и поднесла свисток к губам.

— Мы готовы, — сказал Спинк, почти оправдываясь.

Во взгляде Колдера я прочитал обещание жестоко отомстить нам. Я подумал, что проигнорировать Колдера было бы невежливо по отношению к дяде и Эпини, и холодно попрощался с ним. Спинк последовал моему примеру. И мне вдруг ужасно захотелось оказаться подальше от Академии.

Нам предстоял долгий путь, но в разговоре участвовали в основном только я и дядя. Не думаю, что Спинку доводилось ездить в такой роскошной карете. Он коснулся кожи сиденья, провел пальцем по кисточкам, украшавшим подушки, а потом решительно сложил руки на коленях. Большую часть путешествия он смотрел в окно, и я его не виню, поскольку Эпини откровенно разглядывала моего друга, продолжая тихонько посвистывать. Я недоумевал, почему такая взрослая девушка ведет себя совершенно по-детски, и, главное, почему ее отец это терпит, а он с неподдельным интересом расспрашивал меня о занятиях, правилах, товарищах и наставниках, не обращая внимания на свою капризную дочь.

Когда дядя рассказывал мне историю из своей школьной жизни, она вытащила изо рта свисток, показала им на Спинка и обвиняющим тоном проговорила:

— Келлон Спинрек Кестер. Правильно? Удивленный Спинк молча кивнул. Дядя вопросительно посмотрел на меня, и я пояснил:

— Отец Спинка был героем Войны Равнин. Дикари захватили его в плен, и он умер от пыток.

— Он продержался шесть часов, — сообщила нам Эпини, а потом добавила для нас со Спинком: — Я обожаю историю. И предпочитаю хранящиеся у нас дома дневники сыновей-солдат любым учебникам, где все слишком приглажено. Твой отец, Невар, не раз упоминал об отце Спинка. Ты об этом знал?

— До сих пор — нет, Эпини, — ответил я, обратившись к ней по имени, поскольку она дошла до того, что воспользовалась прозвищем моего друга.

И тут же пожалел о своих словах — вдруг дядя воспримет их как оскорбление, нанесенное плохо воспитанным молодым человеком. Но мне показалось, что он счел обращение по имени само собой разумеющимся. Я был несколько шокирован, когда Спинк тихо попросил:

— Я бы хотел прочитать эти отрывки, лорд Бурвиль.

— Конечно, кадет Кестер, — весьма доброжелательно откликнулся дядя. — Но боюсь, что нам придется положиться на Эпини. Мой брат, отец Невара, за время своей военной службы прислал нам более двадцати пяти дневников. Он был очень плодовитым писателем в те годы.

— Я с легкостью найду все нужные места, — пообещала Эпини. — И если хочешь, могу сделать для тебя выдержки. Получится отличное вступление для твоих собственных дневников сына-солдата. — Она тепло улыбнулась, и Спинк осторожно улыбнулся в ответ.

Когда мы приехали, Эпини первой выскочила из кареты, бросив через плечо:

— Я позабочусь, чтобы для Спинка приготовили место за столом. Я ужасно проголодалась, поскольку утром ничего не ела, кроме яблока и тонкого ломтика бекона, — ужасно волновалась перед нашей встречей.

За ней из кареты вышел дядя, и мы последовали за ним. Слуга забрал мою сумку с вещами и потертый кожаный саквояж Спинка. Дядя приказал разместить нас в непосредственной близости друг от друга.

— Для тебя, Невар, подготовлена комната, некогда принадлежавшая мне, а Спинрек займет бывшие апартаменты твоего отца, — сообщил нам дядя. — Между вашими спальнями есть гостиная — в ней мы, помимо прочего, занимались с учителями. Наверное, многие наши вещи остались на своих местах, и я не сомневаюсь, что они покажутся вам любопытными. Оставляю вас в надежных руках Эпини, мы встретимся за обедом. Договорились?

Мы с радостью согласились, и я искренне поблагодарил дядю, после чего мы поднялись за слугой по лестнице. Я быстро разложил свои вещи и через гостиную прошел к Спинку. Он застыл посреди комнаты, поставив саквояж у ног, и глазел по сторонам так, словно первый раз в жизни оказался в спальне. Слегка приоткрыв рот, он смотрел на резную тумбочку у кровати и такой же шкаф, вышитые драпировки на стенах, тяжелые занавеси и изысканный стол с дорогими письменными принадлежностями. Повернувшись ко мне, Спинк изумленно покачал головой:

— Я не знал, что твоя семья живет так роскошно! Я усмехнулся.

— Вовсе нет. Спальня в моем доме в три раза меньше, друг мой, да и обставлена гораздо скромнее. Это дом лорда, построенный несколько поколений назад. — Я провел носком сапога по толстому ковру на полу. — Эта вещь, должно быть, стоит больше, чем вся мебель в моей спальне в доме отца. Но ведь у тебя наверняка есть родственники среди старой аристократии. Неужели ты никогда не бывал в доме, где вырос твой отец?

Спинк покачал головой.

— Они не захотели иметь с нами никаких дел. Ты же знаешь, отец получил титул посмертно. Дядя посмотрел на мою мать, вдову с маленькими детьми, и решил, что мы станем слишком тяжелой обузой, если он возьмется нам помочь. И отвернулся от нас. Когда наш управляющий сбежал, украв у нас почти все деньги, семья нашего отца заявила: «Ну, так всегда случается, когда вдова солдата пытается жить как благородная леди». Конечно, это была ложь, но мать не стала тратить силы и средства на долгое путешествие в Старый Тарес, чтобы переубедить их. Знаешь, они живут где-то здесь, в столице. Наверное, твой дядя с ними знаком. Но сам я их ни разу не видел и, наверное, никогда не увижу.

129